Обнаров - Страница 104

104

– Имею, честный отче, – убежденно ответил Обнаров.

– Не обещался ли ты другой невесте? – продолжал настойчиво священник.

– Не обещался, – не сдержав улыбки, ответил Обнаров.

Удовлетворенный ответами священник приблизился на шаг к Тае, и ласково глядя ей в глаза, спросил:

– А ты, Таисия, имеешь ли свободное и доброе желание и твердое намерение взять себе в мужья сего Константина, которого здесь перед собою видишь?

– Имею, честный отче, – с легким поклоном ответила она.

– Не обещалась ли иному мужу?

– Не обещалась.

Священник довольно кивнул, степенно погладил седую бороду, и отойдя к амвону, провозгласил:

– Благословенно Царство Отца, и Сына, и Святого Духа, ныне, и присно, и во веки веков!

– Аминь! – откликнулся хор.

– Миром Господу помолимся!

– Господи, помилуй.

– О рабах Божиих Константине и Таисии, ныне сочетающихся друг другу для брачного общения и о спасении их, Господу помолимся.

– Господи, помилуй, – напевно выводил хор.

– О том, чтобы благословитися этому браку, Господу помолимся!

Священник пошел в алтарь, а его внук красивым речитативом стал читать молитву, и его голос в гулкой тишине храма пламенел, проникал в самое сердце, разжигая в нем огонь всепрощающей любви, было потушенный серыми, суетливыми, нескладными буднями.

– Серёж! – тихонько позвала Ольга Беспалова супруга.

– Чего ты? – недовольно ответил тот.

– Это что, все что ли?

– Я откуда знаю? – отмахнулся Беспалов.

– Куда священник-то ушел?

Беспалов недовольно поежился.

– Оленька, помолчи. Ну откуда я знаю. Увидим сейчас.

– …Твоя воля есть законное супружество, и еже из него чадотворение… – летели слова молитвы.

– Серёж! – Беспалова дернула мужа за рукав.

– Оля, что опять?

– Я вспомнила! Там еще венцы над головами держат. Ну, короны такие, специальные. Дед за ними ушел.

Беспалов прижал руку к сердцу, вымученно произнес:

– Слушай, дай хоть в храме Божьем от тебя отдохнуть, службу послушать. Достала! Честное слово.

– Хам и сволочь! – резюмировала Беспалова и рассерженно отвернулась.

– …яко Бог милости, и щедрот, и человеколюбия еси, и Тебе славу возсылаем, со безначальным Твоим Отцем и Пресвятым, и Благим, и животворящим Твоим Духом, ныне и присно, и во веки веков!

– Аминь, – заключил хор.

Неспешно, торжественно священник вынес из алтаря на амвон венцы, уложенные на лилового бархата подушку, встал лицом к алтарю и начал молитву о благословении и сохранении брачующихся.

Обнаров отрешенно смотрел на венцы в руках священника. С ним происходило что-то странное. Стало вдруг легко дышать, точно с груди убрали тяжеленный камень, точно воздух был чистый мед. Стало покойно, радостно и светло, точно внутри, и в сердце, и в душе, не осталось ни капли того, что отравляло жизнь, что заставляло просыпаться ночами, а потом долго курить, отрешенно глядя в потолок. Он вдруг с колоссальной ясностью ощутил, что сейчас, в эти мгновения, ему вручается Богом хрупкое существо, которому он сказал: «Я тебя люблю». Сейчас, в эти самые мгновения, его суетная, тусклая, по большому счету бесцельная жизнь, вдруг засияла, переливаясь всеми красками радуги, наполняясь Богом данным смыслом.

«Господи, спасибо…» – прошептал он.

– …Боже святый, создавый от персти человека, и от ребра его возсоздавый жену, и спрягий ему помощника по нему, за еже тако годно бысть твоему величеству, не единому быти человеку на земли: сам и ныне Владыко, низпосли руку твою от святаго жилища твоего, и сочетай раба твоего сего Константина и рабу твою сию Таисию зане от тебе сочетавается мужу жена. Сопрязи я в единомудрии, венчай я в плоть едину, даруй има плод чрева, Благочадия восприятие. Яко твоя держава, и твое есть Царство, и сила, и слава, отца, и Сына, и святаго Духа, ныне и присно, и во веки веков!

Возглас хора:

– Аминь!

Окончив молитву, священник подошел к жениху, взял венец и трижды крестообразно осенил им жениха со словами:

– Венчается раб Божий Константин рабе Божией Таисии, во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Обнаров поклонился и поцеловал иконку Спасителя на венце.

Священник вознес венец над головой жениха и со значением посмотрел на стоящего за его спиной Сергея Беспалова. Тот принял венец и стал держать его над головой жениха.

– Венчается раба Божия Таисия, рабу Божию Константину, во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

После троекратного осенения венцом Тая поклонилась и поцеловала иконку Богородицы на венце, и венец вознесся над головою невесты. Ольга Беспалова с готовностью не к месту пролепетала: «Да, да. Я держу. Я поняла».

Священник отступил на шаг, трижды благословил жениха и невесту, торжественно призвал:

– Господи Боже наш, славой и честию венчай их! Господи Боже наш, славой и честию венчай их! Господи Боже наш, славой и честию венчай их!

Затем священник торжественно простер руки к небу и замер.

Постепенно его строгое и сосредоточенное лицо стало смягчаться, черты стали благостными и, наконец, точно солнце, лицо озарилось каким-то необыкновенным светом. Священник опустил руки и, глядя на Обнаровых, улыбнулся той особенной светлой улыбкой, которая невольно выдала в нем свидетеля главной части таинства – сошествия Святого духа на венчающихся.

– Да, – растроганно сказал он, – любовь не перестает…

Он взял у шаферов венцы и надел их на головы счастливых супругов.

Тая растроганно заплакала.

– Это я от счастья! От счастья… – улыбаясь, повторяла она.

– Вонмем… – осторожно начал красивый мужской голос из хора.

104